Анекдоты про евреев! Страница 185.

В гостях:
— Моня! Это не кушай, это у нас дома есть!

-Изя! Откуда это у тебя такие красивые часы?
-Это мне папа перед смертью продал!

– Хая, смотри, какие у тебя кривые и волосатые ноги!
– А! Какая разница, на чем ходить на работу.

Приезжает еврей в Nеw-уоrk, заходит в ресторан и спрашивает у директора где можно найти Сару. Тот указывает ему на девушку за стойкой бара. Абрам подходит к ней и говорит:
— Девушка, вы такая красивая, мне очень нравитесь, предлагаю вам 200$...
Сара посмотрела — низенький, лысый, противный, но 200$ и в Nеw-уоrkе деньги, и согласилась.
На следующий день повторилось тоже самое...
На третий день, лежа в постели с Абрамом, Сара спрашивает:
— Скажите, а откуда вы такой богатый приехали в наш город?
— Из Иерусалима, — отвечает Абрам.
— Ой, да у меня же там тетя живет!
— Вот она и просила передать вам 600$...

Изя Гольдберг получает по почте приглашение от Рабиновича на свою серебряную свадьбу. В конце приглашения написано: "Тем друзьям, которые не смогут к нам придти, подарки будут возвращены".
Изя говорит жене:
- Надо что-то подарить, не прислать подарок неудобно. Но есть выход - мы к Рабиновичу не пойдем. Подарок-то должны вернуть.
Короче, Изя идет к соседу и просит одолжить на несколько дней рокошный и страшно дорогой серебряный канделябр. Отсылают этот канделябр Рабиновичу.
Проходит три дня, пять дней, неделя, две - канделябр не возвращается.
Еще через неделю Изя говорит жене:
- Забыл, видно, Рабинович обо мне и канделябре. Зайду-ка я к нему и ненавязчиво намекну.
Заходит. Рабинович встречает его с распростертыми объятьями:
- Ну, наконец-то, дорогой. А я как раз сегодня жене говорю - если наш Изя и сегодня не сможет к нам придти, вечером - отсылаем канделябр.

- Абpам, говоpят, ты женился. Удачно?
- Hет, окна во двоp...

В темном переулке грабитель останавливает еврея:
- Давай деньги и не вздумай шуметь!
- Ой, шо вы! Я ничего не имею против того, шобы быть ограбленным, но у меня нет при себе денег... Давайте, я вам буду должен...

Сара, не смей мне возражать!
Абрамчик, я и не возражаю. Я молчу
Тогда убери мнение со своего лица!

Как-то хасид зашел в Варшаве в костел и направился в исповедальню, где за перегородкой сидел ксендз и слушал исповеди, не глядя на исповедующихся.
Хасид начал:
– Иду я домой, заглядываю за занавесочку в свою квартиру, а там булочник с моей женой. Он ее и так, и сяк, и сбоку, и сверху, и снизу, и опять…
Ксендз заерзал.
– Так вот, – продолжает хасид, – пошел я напротив в кафе выпить чашечку кофе, возвращаюсь назад, смотрю в окно, а там булочник с моей женой. Он ее и так, и сяк, и туда, и сюда…
Ксендз не выдержал и выглянул из-за перегородки.
Увидев еврея с пейсами в черной шляпе, он очень удивился:
– Зачем вы все это мне рассказываете?!
– А я всем это рассказываю.

– Хаим, ты знаешь, я без конца болею.
– Без конца я бы тоже болел.
Погром. Еврей говорит жене:
– Сарочка, спрячься куда-нибудь, а то изнасилуют.
– Нет уж, погром – так погром.

Старый еврей умирает. Перед смертью он зовет к себе внучку и просит ее:
– Скажи маме, чтобы она сделала мне бутерброд с икрой.
Через некоторое время внучка приходит без бутерброда.
– ?
– Мама сказала, что надо оставить на потом.

Моисей:
- Господи, ну десять - это же очень много! Давай парочку уберем. Ну, хотя-бы вот это: "Не прелюбодействуй".
Господь:
- Моисей! Не торгуйся!
- Шо?! Где здесь написано - не торгуйся???!!!

Соломон Либенштейн принес портному ткань на костюм. Но тот откзался брать заказ — на костюм, мол, ткани не хватает.
Соломон зашел к другому портному, тот согласился и вскоре сшил ему костюм. А когда Соломон забирал заказ, то увидел, что сын портного ходит в штанишках из той же ткани.
Либенштейн заглянут к первому портному и заметил:
— Ты говорил, что ткани не хватает на костюм, а другой портной еще сумел выкроить штаны для своего сына!
— Да, но у меня близнецы, — ответил портной.

– Хаим, Сарочка уже три года как умерла, почему ты не женишься?
– Ты знаешь, я ищу женщину с астмой.
– ?
– После Сарочки осталось столько лекарств.

– Мойше, когда тебя нету дома, соседи про тебя такое говорят!
– Ой, когда меня нету дома, так пусть они меня даже бьют!