Анекдоты про евреев! Страница 139.

— Почем стоит доехать до Дерибасовской? — Пять рублей. — А если я поеду с Изей? — С Изей, без Изи... Пять рублей. — Изя, ты слышишь? Я ж говорил, что ты ничего не стоишь!

Приходит мальчик еврей в гости к своему другу Изе. Стучит в дверь. Дверь открывает мама Изи. Мальчик: — Здравствуйте тетя Циля, а Изя дома? — Да, дома, он сейчас кушает. А ты мальчик, наверное тоже кушать хочешь? — Ага. — Так пока есть время сходи домой, покушай.

Сорвавшись с крыши и пролетая мимо окна своей кухни, Абрам кричит: — Сара! Hа меня не готовь!

— Ребе, вы помните такого в нашем местечке — Исаака? Так он таки умер. — Как? Ведь он был молод. И от чего же? — Говорят, от голода. — И он не мог обратиться за помощью? Ему помог бы любой житель местечка. — Гордый был очень, стыдился обращаться за подаянием. — Так и говорите: умер от гордости.

— Фима, вы не могли бы дать мне в долг тысячу долларов? — Знаете, Сёма, идите—ка вы на четыре буквы! — Я таки извиняюсь, это куда? — В банк.

Еврей заходит в продуктовый магазин. А там вывеска: — Сметану евреям не продавать. Тот возмущённый бежит к директору, у которого на двери табличка: — Мозец Натан Самуилович. Еврей, ещё более оскорблённый, залетает в кабинет и начинает читать нотацию, спрашивать ехидно, ходит ли "русский" Натан в синагогу и, наконец, доходит до своей сметаны: — По какому поводу её нельзя нам, то есть евреем, продавать? Мозец долго смотрит на него и устало: — А ви её пробовали?

— Мама, у Хаймовичей золотой писсуар! — Абрам, ты слышишь, что говорит наш мальчик? Нужно пойти посмотреть. Пришли. Пьют чай. Сара говорит: — А что же вы молчите за новость? — Ах да, мы и забыли: ваш Изя написал в наш новый саксофон.

Семейство Шмуклеров производило гвозди на протяжении всей жизни, прадедушка был гвоздоделом, дедушка, потом папа. Папа говорит сыну: — Фима, я 30 лет на производстве и ни разу не был в отпуске... Давай ты останься за директора, а я хоть на месяц уеду с мамой, отдохну. — Папа, я же не специалист, я маркетолог, я рекламист! — Сыночка, у нас полные склады гвоздей! Ты только поруководи, попродавай эти гвозди, а я через месяц вернусь — и всё будет в порядке! Сын остался, папа уехал. Через две недели папа получает телеграмму: — Папа срочно выезжай гвозди закончились. — Фима, как закончились?! — Папа, я дал рекламу... — А ну, покажи! Сын показывает, там изображен Иисус Христос, прибитый к кресту, и надпись: "Гвозди Шмуклера держатся уже 2000 лет." — Фима! Ты, конечно, идеальный маркетолог, но ты идиот! Как можно было изображать Иисуса Христа на рекламе? Мало нас, евреев, били, погромы устраивали? Немедленно снять!!! Папа дал команду, нарастили производство, Фима снял рекламу, папа уехал отдыхать дальше. Через две недели опять приходит срочная телеграмма: — Папа, срочно вылетай, и эти гвозди закончились. — Фима, что, опять реклама? — Да, только успокойся — никакого Иисуса Христа, всё как ты просил. Папа смотрит — там изображение пустого креста, без Иисуса, и надпись: "Если бы у них были гвозди Шмуклера..."

— Вот скажи честно, Сёма, что ты ко мне испытываешь? — Терпение, Люся... Громадное терпение...

Поссорился Изя с Мойшей. Мойша, проходя мимо дома Изи и заметив последнего сидящим у окна, говорит: — Люди, вы только посмотрите на этого урода — еще красуется из окна. Имея такое лицо, лучше бы уж жопу выставил — было бы приличнее. — Уже пробовал, таки все прохожие сразу спрашивают: — Мойша, а шо это ви делаете там у Изи дома, вы же с ним поссорились?.

— Моня, я обратил внимание, что в последнее время ты предпочитаешь посещать нудистский пляж. С чего бы так? — Ты знаешь, Изя, это единственное место в нашем городе, где можно на шару и себя показать, и на других посмотреть.

Приходит один раввин к другому и говорит: — Кошмар, ужас! Представляете, ребе, мой сын, моя надежда и опора, принял христианство! Я в трауре! Другой отвечает: — Представляете себе, ребе, и мой сын, которого я прочил себе в преемники, тоже принял христианство! Кошмар! Тут они вдвоем воззвали к господу Богу: — Боже, за что ты нас так наказываешь!? Сделай же что—нибудь, Господи! Раздается гром небесный, яркая вспышка, и громовой голос с небес отвечает: — Послушайте, евреи! Что же я могу поделать, если и мой сын тоже, того.

Жена сапожника: — Сёма, как ты мог отдать клиенту ботинки за один только задаток?! Теперь ты больше его не увидишь! — Ещё как увижу! Я ему упаковал два левых ботинка...

Он был русский по маме и еврей по другу своего отца.

Начало века. Старый еврей просит показать ему, как пользоваться телефоном. — Очень просто, — объясняют ему, — левой рукой держишь трубку, правой стучишь по вилке, а когда телефонная барышня отзовется, прикладываешь правую руку к трубке, чтобы лучше слышать. — Значит, обе руки заняты, как же тогда разговаривать?